ДОГ: Глава 2 - Новые горизонты

Глава 2. Новые горизонты

2.1 Лучшие времена

И лучшие времена (спустя 500 000 лет после приземления корабля-хранилища с Аватории на Землю) наступили с появлением маленькой девочки Родники, которая и запустила своими мыслями программу снятия со стазиса яиц-икринок в инкубаторах. Из них всех только один из детёнышей  Гринхрильдоргмы и Дрнспогиантра оказался самым сильным. Это был Агафхронпрторхт (или Агафон, как называла его Родника). Ему, чтобы выжить, пришлось съедать своих ещё нарождённых братьев и сестёр, а так же других более слабых зародышей. За 15 лет со дня пробуждения Родникой корабля-акулы Агафон в качестве еды уничтожил почти весь содержащийся в корабле-хранилище генофонд своего народа, мыслью запуская программу выхода инкубаторов из стазиса, чтобы зародыши могли расти, создавая тем самым ему большую массу еды.

Агафон к этому времени прошёл программу обучения управления кораблём, поэтому и мог запускать нужные ему программы. Он мог бы давно и сам освободиться, но существовало одно но. Климат Земли, а так же её излучения, магнитное поле и другие характеристики не совсем подходили народу Аватории. Необходимо было пройти долгую адаптацию, чтобы тело аваторианца могло спокойно влиться в жизнь на Земле. Поэтому Агафон намеренно и оставался в полукаматозном состоянии с активными функциями мозга, но с задержкой процессов в ого организме, постепенно подстраиваясь под вибрации новой планеты, привыкая к новым излучениям.

Осталось всего пару нетронутых Агафоном инкубаторов с 100-й яиц-икринок. Им случайно повезло не оказаться едой Агафона, т.к. он просто не успел их съесть. Летом 1999 года, как раз в тот год, когда Роднике исполнилось 18 лет, на Меганоме произошло солнечное затмение. Это явление что-то задело в настройках корабля и Агафона выбросило из корабля в море.

Агафон находился в защитной оболочке, которая покрывало всё его тело. Это была слизкая масса мутно серо-голубого цвета. В ней Агафон находился в животной ипостаси, т.е. с хвостом в виде человека-акулы. Свёрнутым в позе эмбриона его и обнаружила на берегу Родника.

Стоит заметить, что Родника к своим 18-ти годам вот уже 4 года, как вела самостоятельный образ жизни здесь, на Меганоме. С 14 лет мать её просто привозила сюда в мае и оставляла до ноября. Естественно за ней кто-то присматривал из знакомых по просьбе Анфисы, но по сути Родника всегда оставалась предназначена сама себе. У неё была отдельное маленькое укрытое место на самом берегу моря с небольшой площадкой, где она и жила.

Мать Родники Анфиса в 33 года, наконец, немного остепенилась. Она увлеклась эзотерическими знаниями и йогой. Прошла обучение в Индии и теперь была инструктором и имела какую-то степень мастера. Поэтому сейчас Анфиса сама стала привозить на Меганом группы для проведения семинаров и мастер-классов по йоге. Так, что с дочерью она виделась, но потом уезжала, оставляя её одну, снабжая продуктами и деньгами. Анфиса не беспокоилась за дочь, т.к. та прекрасно сама справлялась. Родника могла и еду себе приготовить и вообще позаботиться о себе сама, не напрягая мать, т.к. с самого раннего детства она знала все места на Меганоме, прекрасно ориентировалась здесь, легко могла добраться в ближайший посёлок по горным тропам за продуктами.

У Родники на Меганоме было много знакомых, появились и друзья, с которыми она и тусовалась, но жить предпочитала отдельно. С парнями серьёзных отношений не заводила. Как-то не получалось на столько сильно влюбиться, чтобы потерять голову от чувств и бросить с головой в омут удовольствий и страстей. Она предпочитала компании. Ей нравилось, когда вокруг много не только девчонок, но и парней, которые все по-своему заботятся о ней. Конечно, она много раз целовалась, были кратковременные интрижки, но до серьёзного – дело не доходило. Родника держала парней на расстоянии, и они это прекрасно чувствовали и не лезли. Не хочет – не надо. Здесь, на Меганоме, никто никого не заставлял. Здесь царили свободные нравы, поэтому парни легко переключались на других девчонок.

Роднику не называли недотрогой или высокомерной, но шутили по поводу её одиночества, что, дескать, ждёт она своего морского принца на белом коне, т.е. коньке, а может и на белой яхте – это уже, как повезёт. А почему морского? Да потому что за ней продолжалась водиться странность – ежедневные заплытия к камню Акулий плавник, где она подолгу стояла, прижавшись к нему грудью. Иногда, облокотившись на камень спиной, Родника закрывала глаза и нежилась на солнце. В такие моменты друзья шутили, что она похожа на Ассоль, которая ждёт своего Кая.

Много шуток слышала Родника по поводу её пребывания на Акульем плавнике. Как-то, когда она здесь сидела со спущенными в воду ногами, кто-то из друзей парней проронил, что Родника в таком виде похожа на русалку, но потом поправился и сказал – на акуло-русалку и фамилия её, Аку^/лина, говорит об этом сама за себя. И быть ей посему акулиной женой, т.е. женой акулы. Тогда все посмеялись, но кто же знал, что те слова могут стать реальностью.

А Роднику часто сравнивали с русалкой, т.к. она много времени проводила в воде, постоянно ныряя в морские глубины, любила и нырять с камней в воду. А ещё у неё были длинные русые волосы до колен. И вообще Родника была красавицей, вся в мать, только серьёзней относилась к жизни и характером была помягче, хотя тоже, как сказать. Иногда она проявляла поистине жёсткую манеру поведения, когда ей хотели что-то навязать, что ей не нравилось.

Что касалось образования Родники, то школу она закончила на хорошо. Кое какие предметы знала на отлично – как математика, физика, химия, биология, география, история.  Этому способствовал интерес Агафона, который проявлял к ним внимание. Поэтому Роднике и приходилось разбираться самой, чтобы потом мысленно общаться с другом и передавать ему полученные знания. Иностранный язык, а вернее иностранные языки мать сама заставляла её изучать, и это не обговаривалось, хотя сама Родника их терпеть не могла. Но в этом единственном мать настояла, хотя никогда не давила на дочь по жизни. Поэтому Родника, как и Анфиса, знала три иностранных языка.

А вот русский язык, литературу, а ещё физкультуру, рисование. черчение Родника терпеть не могла, поэтому и училась им спустя рукава, а порой и попустительски к ним относилась вовсе. Знания Роднике вообще-то давались легко, но учила  и изучала она только то, что было ей интересно. В общем, училась Родника не напрягаясь, тем более мать её в учёбе не контролировала, как в общем и во всём остальном. И вообще, учёба всегда прерывалась в мае, т.к. они уезжали на море, и возобновлялась только в октябре, когда приезжали с моря. Анфиса считала, что учёба никуда не убежит, а вот отдых, здоровье и эмоциональное состояние её ребёнка первостепенно.

А ещё, под влияния матери, Родника увлеклась эзотерическими знаниями и под руководством Анфисы занималась йогой. Вот поэтому и не любила физкультуру.

После школы Родника никуда не поступала учиться, мать её в этом плане не трогала, предоставляя самой дочери выбирать свою судьбу. Поэтому после летнего периода, проведённого на море, Родника задержалась здесь ещё до ноября, а потом отправилась в путешествие по миру. Она и раньше с Анфисой бывала много где в детстве, но сейчас решила почувствовать себя по-настоящему самостоятельной и свободной. Родника с компанией ребят, себе подобных, начали колесить автостопом по Европе.

Останавливались они в тех местах, что понравились. Иногда в палатках, иногда на квартирах, бесплатно предоставленным им. Дело в том, что существовал такой проект в интернете среди молодёжи, где можно было найти, где остановиться во время путешествия. Молодые люди из разных стран предлагали свои квартиры, чтобы в них могли остановиться путешественники бесплатно, но в обмен на такую же услугу со стороны других.

Вот теперь Родника мысленно благодарила мать, что заставила выучить иностранные языки. Как же увлекательно было, путешествуя по разным странам, знакомиться с разными людьми и общаться с ними. Полгода пролетели незаметно. Родника даже побывала на побережье Атлантического океана, будучи во Франции и Испании. Здесь она ещё не была. С матерью они были только на Индийском и Тихом океанах, т.к. именно туда они летали на разные семинары по йоге, проходившие в Шри Ланке, на Филипинах, на Бали.

Впечатлениями, полученными от своего путешествия, Родника конечно поделилась с Агафоном, когда в мае вновь вернулась на Меганом.

И вот 11 августа Родника стала свидетелем почти полного солнечного затмения. Это было восхитительное явление. Всё вокруг замерло. Цикаты перестали стрекотать, ветер стих, на море установился полный штиль. Казалось, что время остановилось. Родника с друзьями через солнечные очки фотографировались на фоне затемневшего солнца.

А на следующее утро, совершив заплыв к Акульему плавнику, Роднике впервые не откликнулся Агафон. Она занервничала и пыталась ещё и ещё, но ответа не было. Родника решила попробовать позже, может вечером он откликнется. А днём Родника на берегу, недалеко от своей стоянки, обнаружила странное существо, похожее на рыбу, близкое к дельфину, но больше смахивающее на малька или головастика лягушки, но очень большого малька, свёрнутого в позе эмбриона. Если бы он выпрямился, то был бы по размерам с саму Роднику, так ей показалось. А ещё в её голове раздался голос о помощи: «Помоги». Это существо выглядело неоднозначно. Та часть, что находилась в воде, не пострадала от солнца, а та часть, что находилась на суше, покрылась волдырями, которые пузырились, и из них текла какая-то жидкость. Стоило волне накрыть эти участки, как они на глазах затягивались.

Родника как-то наблюдала уже, как на её глазах умирал дельфин, которого выбросило на берег, т.к. он поранился о лопасти корабля. Тогда она не могла его спасти. Раны были серьёзные, да и поздно она его нашла. А теперь Родника видела, что может ещё помочь, тем более её просили об этом, если ей это не показалось. Она поняла, что это существо надо оставить в воде, но как это сделать, чтобы его не унесло в море или, чтобы оно не билось о камни волной? Родника заметила, что и от камней на теле существа образовывались раны. И она нашла выход. Родника решила поместить его в детский бассейн. Она его нашла в конце прошлого сезона, когда отдыхающие уехали. Он был дырявым, поэтому его и оставили здесь. Родника тогда его заклеила и положила в свой схрон в надежде, что он может опять пригодиться когда-нибудь.

Вот и настало это время. Родника достала со своего схрона бассейн, надула его и поставила его под свой тент, укрывающий от солнца. Затем она стала пытаться перетащить в бассейн существо. Но она было на столько скдизким, что никак не удавалось его взять. Пришлось обворачивать его в простыню. Таким образом, как куль, Родника и сгрузила его в бассейн, а потом стала наполнять его водой из моря, благо пустых бутлей у неё имелось в избытке.

Родника сильно устала, когда дело было сделано и существо было полностью погружено в воду. Ей пришлось долго приходить в себя. Руки гудели и тело от перенапряжения потряхивало. Море спасло её. После небольшого заплыва, Родника была в норме и стала думать о дальнейшей судьбе своего спасённого. Ему необходима была еда. Хорошо, что на ночь Родника ставила сети, и с утра у неё оказался неплохой улов, который сейчас находился в котелке. Рыбу она уже почистила и выпотрошила, а приготовить собиралась позже. Вот эту рыбу Родника и бросила существу в бассейн, но ничего не произошло. Существо никак не отреагировало, а рыба просто погрузилась на дно. Но, когда Родника в очередной раз пошла купаться, то возвратившись, она увидела, что рыба исчезла. Родника обрадовалась, что её питомец жив и здоров, раз к нему вернулся аппетит.

Вечером Родника попыталась повторить попытку связаться с Агафоном. Ей не терпелось поделиться с ним новостью о своём найдёныше. Другим своим друзьям она ничего сказать не могла, не рискнула. Мало ли, что им придёт в голову, какие эксперименты захочется провести. Но Агафон не ответил. Только сейчас Родника догадалась обратиться непосредственно к самому камню-акуле. А вот камень откликнулся. Он показал ей картинку, как что-то он выплюнул в море. На вопрос Родники: «Это ли Агафон?», камень показал ей картинку с её участием в спасении.

2.2 Выхаживание

Родника была в лёгком ступоре.  Она долго приходила в себя, до конца не веря в происходящее. Ведь она сама не верила себе, что общается все эти годы с камнем и Агафоном. Она списывала порой это на лёгкую форму шизофрении. Ведь в самом начале, будучи ребёнком, она как-то пыталась рассказать матери о своих видениях-разговорах, но та первоначально вроде бы поверила и даже подыгрывала дочери. А как Родника стала взрослеть, Анфиса стала ругаться, что нечего себе придумывать всякий бред, ведь она, Родника, уже выросла и должна отличать, что правда, а что вымысел. Вот с того момента Родника и перестала делиться не только с матерью, но и друзьям не рассказывала о своём тайном общении с камнем и мнимым другом, предполагая, что может на самом деле у неё больное воображение. А тут, у Родники на руках, наконец, явные подтверждения её многолетнего бреда.

Камень больше ничего не показал Роднике. Она спрашивала, что ей делать, что будет с Агафоном сейчас? Когда он окончательно придёт в норму? Но на эти вопросы она не получила ответы. А делать ведь надо было что-то. И первостепенно это конечно кормёжка. Вот этим Родника и занялась. Снова на ночь она поставила сети и уже две. Ведь и ей нужна еда, а рыбу она обожала, особенно в сыром виде в соевом соусе – сашими.

Роднике стало забавно наблюдать за теперь её уже другом Агафоном. Она много раз представляла себе, как он выглядит. Но и теперь до конца не могла рассмотреть его, ведь покрывало его что-то слизкое и мерзкое. И он никак на неё не реагировал и больше не подавал никаких сигналов, никаких картинок. Родника даже не видела, как он ест. При ней он по-прежнему не двигался, оставаясь неподвижным в позе эмбриона. Но стоило ей отвернуться, как рыбы уже не было. Причём Родника теперь его кормила только свежей, живой рыбой. А это были в основном – скорпены – морские ежи с ядовитыми колючками, но именно Агафону они пришлись больше всего по вкусу, как заметила Родника. Раз в день Родника меняла воду в бассейне, т.к. она загрязнялась экскрементами.

Вечерами Родника по-прежнему поднималась наверх к друзьям, где тусила до победы. Здесь вечерами, после захода солнца, всё местное население вылазило из укрытий на воздух после дневного зноя. Поверхность Меганома превращалась в муравейник. Все копошились, слонялись. Кто-то готовил еду, кто-то курил траву, кто-то играл на барабанах и тамтамах. Кто-то занимался йогой. В общем, если днём все спали, то вечерами и ночами здесь вели активный образ жизни.

С темнотой начинали пылать костры, начиналось веселье с вином и плясками под барабаны. А так же велись разговоры. Говорили ни о чём и обо всём на свете одновременно, о каких-то возвышенных материях и о простых истинах. Здесь было здорово. Здесь люди вели себя естественно, без понтов, без выкрутасов, просто и натурально. Здесь все были равны. И простые рабочие, и студенты, и учёные, и юристы, и с деньгами люди, и без. Здесь что-то объединяло их всех – таких разных и таких непохожих. Этого нельзя объяснить словами. Только побывав здесь, можно почувствовать. Ведь не зря за этим приезжают сюда, к чёрту на кулички,  со всего бывшего союза такие разные люди. Причём многие год за годом. Тянут их эти места.

Вот и Родника была одной из них. Нравилось ей это единение народа и их душ. Нравилось танцевать под звуки тамтамов под отблески от костра, как это происходило много тысячелетий назад у древних людей. Ничего не изменилось с тех пор, могло показаться в такие моменты. Как будто нет времени. Есть только ты и сейчас. А что будет завтра – не важно.

В этих местах многие, кто впервые сюда попал, говорили, что к ним неожиданно приходит прозрение (примерно, на второй или третий день пребывания). Что они постепенно начинают сливаться с природой и мирозданием, ощущая присутствие божественных сил. Растворяясь в пространстве, начинают понимать, что они всего лишь маленькая песчинка бесконечного космоса. Каждое пережитое мгновение настоящего неразрывно связано с прошлым и устремлено в будущее. Ощущение очень сложное: как будто ты умер и одновременно бессмертен, попадаешь в резонанс с окружающей средой, составляя единое целое под названием «жизнь».

Не зря Меганом называют местом Силы. И кто здесь побывал хоть единожды, уже никогда не забудет этого, потому что его будет сюда тянуть с неимоверной силой. Вот и Родника не может уже сюда не приезжать. Приросла она к этому месту.

Прошла неделя и Агафон, наконец, сбросил с себя оболочку. Теперь перед Родникой предстал её друг в своей животной ипостаси. Получеловек полуакула с длинным хвостом и плавником на спине. Кожа его была нежная, как у младенца, до хвоста. А хвост покрывали чешуйки, но тоже очень мягкие. Фигура была, как у дистрофика, т.е. он был очень худой и без явно выделяющихся мышц. Глаза он по-прежнему не открывал и не общался с Родникой. Лицо его было человеческим, но хищное и животное в нём явно ощущалось. Он был красив по человеческим меркам, очень красив, но отличался от всех мужчин и парней, которых ранее встречала Родника. Эти отличия нельзя описать. Просто видно и всё, что он действительно не мира сего существо. 

А Роднике добавилось новых хлопот. Теперь, когда оболочка укрывающая Агафона спала, его тело стала бить лихорадка, он горел. Вода в бассейне становилась горячей от его тела. Родника устала менять её, заменяя водой из моря постоянно. Поэтому ей пришлось вытаскивать Агафона из бассейна и поместить его непосредственно в море. Она держала его в своих объятиях, чтобы его не унесло. Но сама она не могла всё время находиться в воде. После часа вот такого купания она уже замерзала. Но и оставлять его одного в воде Родника не рискнула, т.к. его кожа была настолько нежной, что на ней сразу появлялись царапины, стоило ему задеть какой-нибудь камень.

Родника тогда решила попробовать поместить его в спальник с головой и привязать верёвку к нему. Так обычно она стирала бельё. Она не боялась, что он задохнётся, т.к. до этого он прекрасно находился под водой и оставался жив и здоров.

А ещё Родника сходила к друзьям и предупредила их, что уедет на неделю, чтобы не искали её и не переживали, что пропала. Она не хотела, чтобы и вправду сюда к ней на стоянку заявились без приглашения, а ещё поняла, что теперь не может надолго оставлять одного Агафона без присмотра.

На ночь Родника вынула своего друга из воды, т.к. боялась, что верёвка может перетереться и его унесёт в море, и положила прямо на холодные камни. Но ей пришлось всю ночь менять на нём мокрую простыню, охлаждая его тело. Утром она опять погрузила его в море. Днём ей удалось немного поспать после бессонной ночи. Три дня Агафон горел огнём, а Родника, как могла, остужала его тело.

Через три дня температура спала, и навалилось очередная напасть. Теперь Агафона колотило от холода. Днём ещё было ничего. Родника ложила Агафона на самый солнцепёк и постоянно обкладывала его горячими, раскалёнными на солнце камнями поверх накинутой на его тело простыни. А вот ночью, когда солнце садилось, и камни быстро остывали, Агафона ничего не спасало. Роднике пришлось спать с ним, обнимая его и согревая теплом своего тела. Она сделала из двух спальником сцепку и голышом забиралась туда вместе с Агафоном. Ей было жарко, но она терпела, обливаясь потом в то время, как Агафон по-прежнему искал тепла, всё ближе тянулся к Роднике даже во сне за её теплом. А на утро всё повторилось. И вновь три дня оказались для Родники  очередным испытанием на выдержку.

Все шесть дней, что Агафона бил то жар, то холод, он не ел. А ещё Родника заметила, что его кожа стала грубей и на ней тоже стали появляться чешуйки. Чешуйки же на хвостовой части стали напоминать по составу железо, т.к. Родника даже порезалась несколько раз о них, поскольку спала голышом, плотно прижимаясь к Агафону, пытаясь поделиться с ним своим теплом.

Роднику не смущала не её нагота, не нагота Агафона. Здесь, на Меганоме, где царили свободные нравы, и процветал нудизм, люди проще относились к обнажёнке. Но в силу любопытства, Родника обратила внимание на мужское достоинство Агафона,  вернее она заметила его отсутствие. А точнее, оно было скрыто в вертикальной складке, расположенной в месте перехода туловища в хвост.

На четвёртый день, проснувшись с утра, Родника обнаружила отсутствие Агафона. Она так устала за последние дни, что не заметила, как он исчез. Родника разволновалась не на шутку. Начала строить себе разные догадки, но решила, чтобы не мучиться, спросить у камня-акулы. Может теперь он ответит на её вопросы.

Совершив заплыв к Акульему плавнику и, забравшись на него, Родника прикоснулась к камню головой и он ей ответил. Он показал ей картинку, как Агафон плывёт глубоко и далеко в море, как охотиться на рыбу. Родника успокоилась, что с ним всё в порядке. Со спокойной совестью Родника вернулась к своим делам. Она думала, что Агафон поохотиться и вернётся, но он не появился ни к вечеру, ни на следующий день. Обращаясь к камню, она опять не получила вразумительных ответов, но получила отклик от самого Агафона. Он сообщал, что вернётся, когда окрепнет.

Родника ждала его каждый день, но он так и не появлялся и даже не подавал о себе знать. Через неделю ожиданий Родника прекратила ждать и вернулась к своему обычному образу жизни. Наступил сентябрь, и большинство отдыхающих уехало. Остались только неформалы, с которыми Родника пересекалась только по случаю. Они её не трогали, она не пересекалась с ними без причины. Родника любила это время, когда на Меганоме устанавливалось затишье. Тогда она отдыхала от всех, занималась йогой, по-прежнему много плавала, много ходила по горам. В общем, наслаждалась покоем и свободой.

2.3 Адаптация

Агафон же в это время, помимо совершенствования своих плавательных навыков, познавал новый для него мир. Он хотел знать, где он очутился и что таят воды этого Чёрного моря. Так когда-то в детстве называла ему это море его знакомая Родника – девочка этого мира, которая стала его единственным другом, а ещё выполняла и роль учителя. Во время своего пребывания на море, она рассказывала ему легенды и истории очевидцев о морских жителях, вернее морских монстрах, которые обитают здесь.

Сама Родника с ними никогда не встречалась, да и целенаправленно обходила стороной те места, где были зарегистрированы случаи появления гигантских чудищ – морских змеев. Практически все столкновения с ними происходили и происходят, как утверждают специалисты, долгое время занимающиеся проблемой существования в Чёрном море реликтового существа, на трёх участках побережья: Аю-Даг (Медведь-гора) – Малый маяк, Новый Свет– Судаки Коктебель– Феодосия.

Для местных рыбаков черноморский монстр так же реален, как и все обитатели моря. Много лет, наблюдая за чудовищами, они выяснили, что змей, как правило, появляется после сильных штормов и во время весенней и осенней миграции дельфинов. Причём от берега больше чем на шесть-семь миль он тоже не отплывает и имеет нечто вроде постоянного места жительства – Карадаг (это как раз недалеко от Меганома, чуть восточнее). Там много подводных пещер, где чудище-змей и обитает.

Ещё Родника рассказывала Агафону, что их официальная наука не признает существование черноморского змея. Считается, что столь большое существо не может там жить, поскольку на глубине 100-150 м начинается сероводородный слой. Однако сероводород, которым заражено Чёрное море, – загадочная, малоизученная среда с немалым жизненным потенциалом. Поэтому некоторые учёные предполагают, что в сероводородной среде могли произойти какие-то мутации, в результате которых в Чёрном море и могли возникнуть неизвестные землянам формы жизни.

Однако летописи свидетельствуют, что змей в Чёрном море обитал ещё несколько сот и даже тысяч лет тому назад. Ещё древнегреческий историк Геродот писал, что в водах Понта Эвксинского (Чёрного моря) обитает таинственное чудовище. По его описаниям существо было тёмной, почти чёрной окраски, с большим туловищем, похожим на гриву гребнем и длинным мясистым хвостом. У него так же имелись когтистые лапы, страшная пасть, усеянная несколькими рядами острых и длинных зубов,
по форме напоминающих зубы акулы, и горящие красные глаза. Перемещалось оно по поверхности воды гораздо быстрее древнегреческих судов.

Древние мореходы отмечали его гигантские размеры – до тридцати метров в длину! Поднятые им при движении волны могли сравниться с сильной бурей.

В XVI–XVII веках о встречах с черноморским драконом неоднократно докладывали капитаны турецких военных и торговых кораблей. Порой монстр даже преследовал небольшие суденышки. Встречались с ним и ходившие в дальние морские походы донские казаки и офицеры, служившие при адмирале Ушакове.

В 1828 году о появлении в районе Карадага огромной морской змеи донёс в вышестоящие инстанции евпаторийский исправник. Император Николай I, известный своей любознательностью, узнав о черноморском монстре, направил в Крым учёных. Участники экспедиции змея так и не нашли, зато обнаружили яйцо весом 12 кг, в котором был зародыш, похожий на сказочного дракона с гребнем на голове. Неподалеку нашли и остов гигантского хвоста с панцирной структурой. Тогда в научной среде даже возникли споры: а может ли морской змей сбрасывать хвост, как ящерица?

В 1855 году офицеры брига «Меркурий» увидели в воде темно-серое существо длиной свыше 20 м, которое, совершая волнообразные движения, двигалось в направлении мыса Меганом, расположенного в юго-восточной части Крыма между Феодосией и Судаком. Как только бриг приблизился к чудовищу, оно скрылось под водой.

Родника приводила примеры Агафону о встрече с чудищем и уже во времена Союза. Так в 1921 году «Феодосийская газета» сообщала, что в море под Кара-Дагом появился «огромный гад». Для его поимки была откомандирована рота красноармейцев. Население не могло ловить рыбу, опасаясь его нападений.

Свидетелем того, как в район Карадага прибыла рота красноармейцев специально для поимки и уничтожения черноморского чудовища, был известный писатель Максимилиан Волошин. Когда они прибыли в Коктебель, то увидели лишь след на песке, оставленный уползшим в море чудовищем. Довольно длительное время, промаявшись на берегу без всякого толка, красноармейцы вернулись в казармы ни с чем.

 14мая 1952 года черноморского монстра посчастливилось лицезреть известному советскому писателю Всеволоду Иванову. Он сидел на берегу Сердоликовой бухты и наблюдал за стаей дельфинов, резвившихся в бухте, и вдруг заметил недалеко от них большой, метров 10-12 в окружности, странный клубок водорослей метрах в 50 от берега, который начал развёртываться. Развернулся. Вытянулся. Писатель сначала посчитал это водорослями, до тех пор, пока это не двинулось против течения. Это существо волнообразными движениями плыло к тому месту, где находились дельфины, т.е. к левой стороне бухты. Оно было велико, очень велико, метров 25-30, с головой около метра в поперечнике, а толщиной со столешницу письменного стола, если её повернуть боком. Оно находилось под водой на полметра-метр, и казалось, было плоское. Нижняя часть его была белая, насколько позволяла понять это глубина воды, а верхняя – темно-коричневая, что и позволило поначалу принять это за водоросль.

Чудовище, извиваясь, также как и плывущие змеи, медленно поплыло в сторону дельфинов. Они немедленно скрылись. Не догнав дельфинов, чудовище свернулось в клубок, и течение понесло его опять вправо. Оно снова стало походить на коричневый камень, поросший водорослями.

Отнесённое до середины бухты, как раз к тому месту, где его увидели впервые, чудовище снова развернулось и, повернувшись в сторону дельфинов, подняло вдруг над водой голову. Голова в размер размаха рук была похожа на змеиную. Глаз не было видно, из-за маленьких размеров. Подержав минуты две голову над водой – с неё стекали большие капли воды, – чудовище резко повернулось, опустило голову в воду и быстро уплыло за скалы, замыкающие Сердоликовую бухту. Писатель наблюдал за ним более сорока минут.

А несколько лет назад Родника поделилась с Агафоном совсем свежими новостями. Несколько бригад рыбаков, вышедших проверить сети, заброшенные в прибрежных крымских водах, в разное время стали  обнаруживать в своих сетях запутавшихся дельфинов (черноморскую афалину). Причём животы их были буквально выдраны одним укусом (ширина по дуге достигала метра). По краю дуги четко виднелись множественные следы зубов размером не меньше 4 см. Насчитали шестнадцать таких следов. По следам зубов на телах погибших животных прикинули размеры хищника, и они составили – метров тридцать в длину.

Была ещё одна особенность. Головы дельфинов были сильно деформированы, будто её пытались протащить через узкое отверстие.

Даже турецкие рыбаки вытащили из моря перекушенного пополам дельфина. От двухметровой рыбины остались только голова и часть туловища, на котором четко были видны следы внушительных зубов. В Стамбульском университете, куда срочно отправили находку, подтвердили, что отметины на дельфине совершенно не похожи на раны от корабельного винта и, скорее всего, принадлежат зубам большого животного.

Года три назад, в 1996 году, будучи здесь летом на море, Родника сама беседовала с очевидцами, которые видели морского змея на Карадаге возле Золотых ворот. Этим очевидцам она верила, т.к. их, во-первых, было двое, поэтому за галлюцинации увиденное нельзя принять, а во-вторых эти люди были учёными – сотрудники Института биологии Южных морей, один из которых ихтиолог, второй паразитолог.

Агафона беспокоили эти рассказы Родники. Он переживал за неё, т.к. имел на неё свои планы. Поэтому постоянно просил быть осторожной и не лезть на рожон, и тем более в логово к чудовищу. А кому понравиться, если к вам без приглашения припрутся домой и будут хозяйничать?

Не было зарегистрировано не одного случая нападения на людей. Никто не смог сфотографировать змея, хотя видели его многие. Отсюда возникал закономерный вывод, что он (морской змей) гораздо умнее людей, чувствует и читает их мысли и появляется тогда, когда его не ждут. И пока не трогают его, то он не трогает и людей. Такими мыслями поделился Агафон с Родникой ещё, когда они общались мысленно.

А теперь Агафон решил проверить свою догадку. В подземные пещеры Карадага он не посунулся, а выследил морского змея неподалёку и пообщался с ним мысленно. Действительно, змей походил на все описания, о которых рассказывала Агафону Родника. 30-ти метровый монстр с головой, покрытой панцирными пластинами и гривой, напоминающей водоросли, и без плавников. Агафон выяснил так же, что не так уж и быстро он плавает (ну по сравнению конечно с ним), а потому на дельфинов и другую рыбу он охотится из засады и подолгу лежит на одном месте. А ещё Агафон выяснил, что для людей он не представляет угрозы, но только, если ему не придётся отбиваться или защищаться. Всё будет зависеть от поведения самих людей. Если им захочется его поймать, забрать яйцо с детёнышем или убить, то их (людей) ждёт смерть. Даже если он погибнет, то за него отомстят другие, т.к. он не один обитает в подземных пещерах Карадага. Людям тогда лучше в море не появляться. Ведь отведав человеческого мяса, морские змеи от охоты на дельфинов переключаться на охоту за людьми.

 Кроме обследования прибрежной зоны возле Меганома, Агафон выяснил и размеры моря, оплыв его всего по периметру. В глубины он не совался, т.к. знал по рассказам Родники, что живые организмы могут существовать лишь в 150, максимум в двухстах метрах от поверхности. Ниже воды насыщены сероводородом и для жизни непригодны. Агафон знал, что Чёрное море имеет слоистую структуру – внизу находятся слои воды богатой сероводородом и метаном, сверху – нормальная морская вода и высоким содержанием кислорода. Слои не смешиваются даже при землетрясениях или штормах.

Так же Агафон нашёл и выход в другое море (Мраморное), о котором когда-то рассказывала ему Родника, когда ещё сама училась в школе, изучала географию и делилась знаниями с Агафоном по приезду. он знал, что это самое маленькое море на планете, на которой он находится. Но в то же время очень опасное, т.к. оно возникло на расколе земной коры. В связи с этим здесь часто случаются землетрясения и цунами, волны которых достигали двух с половиной метров в высоту. Вот как раз последнее сильное цунами случилось две недели назад и Агафону повезло, что он не находился в нём в это время.

Агафон обследовал и это море, обнаружив выход в следующее, но туда уже не сунулся, оставив его обследование на потом. Кстати, хищных акул Агафон и в этом море не обнаружил. Здесь вообще акулы были редкостью.

Две недели Агафон находился в вольном плавании, пока его тело не окрепло немного, и он не адаптировался к новой среде.

Недолго  Родника жила обычной своей спокойной жизнью. Спустя неделю после того, как она перестала ждать Агафона, он вернулся. Родника только собиралась идти поплавать, как из моря появился он. Две недели отсутствия очень сильно изменили его внешность. От бывшей дистрофии не осталось и следа. Когда Агафон выполз на берег (да, да, именно выполз, а не вышел, причём не четвереньках), то на его теле уже проступали подкаченные мышцы, пусть небольшие, но уже хоть что-то. А ещё Родника увидела на его шее кристалл вытянутой формы, похожий на хрусталь, который висел на нити.

Родника, можно сказать, впервые видела Агафона вживую, ведь раньше он находился в коме или коматозном сне, что не совсем считается. Правда Агафон так и не встал, а передвигался, как рептилия на четырёх конечностях. Теперь Родника воочию узрела и его мужское достоинство, которое привело её в некое замешательство, ибо там было на что посмотреть. Немалый рост Агафона где-то под два метра (на глаз она прикинула, на самом деле метр девяноста) и такие же внушающие размеры были у его члена. И это ещё не в состоянии эрекции, а каким он станет в возбуждённом состоянии, Родника даже думать не хотела. Это её пугало, поэтому она переключилась на его лицо.

Лицо Агафона приобрело более человеческие черты, чуть мягче прежних. Ушло хищное содержание, хотя в глазах, если в них заглянуть, а лучше не заглядывать (подумала Родника) по-прежнему сквозило что-то опасное, заставляющее кровь стыть от ужаса по непонятным причинам. От взгляда Агафона Роднику аж потом прошибло.

Родника стояла на месте и не двигалась. Головой она понимала, что это её друг Агафон, которого она знает с детства. Но теперь перед ней был другой Агафон – хищник, которого она не знала. Со стороны зрелище напоминало, как хищник, похожий на тигра– хозяин положения, обходит свою добычу, которой некуда бежать, да и не стоит злить зверя.

Агафон несколько раз нарезал круги вокруг Родники, обнюхивая её, потом приблизился к ней и лизнул в районе талии. Родника не видела выражение его лица, т.к. он находился позади её, но она услышала что-то типо урчания, но только какое-то гортанно-булькающее. Потом Агафон обошёл Роднику и сел перед ней. Схватив её за руки, он заставил и её присесть на колени. Удерживая её руки в своих, Агафон наклонился к Роднике и уткнулся своим лбом в её. И тут в голове Родники посыпались картинки. Агафон стал с ней общаться.

Родника видела и себя маленькую, прижимающуюся к Акульему плавнику, и чуть постарше. Видела и многие картинки из их детского общения. Видела и последние события, как она спасала и заботилась об Агафоне. Когда Родника открыла глаза, то из них полились слёзы. Да, перед ней был её давний друг, который за всё время, что они общались, стал самым родным и близким ей существом на свете. Она набросилась на Агафона с объятиями, обняла его за шею и накрыла его губы своими.

Родника целовала его и причитала:

– Ты. Это ты, Агаф? – повторяла Родника и целовала всё, что попадалось ей: лоб, щёки, нос, губы, подбородок Агафона.

Агафон сначала опешил от такого. А, придя в себя, отстранил Роднику за плечи от себя. Лизнув её щёку со слезой, он зашипел. Вкус слёз не понравился ему, а считав информацию, где значилось, что это признак расстройства, он вообще стал приходить в ярость. Он расстроил свою самку. Агафон давно решил (ещё находясь на корабле в полукоматозном состоянии), что Родника станет его парой, его самкой. Она должна его принять, его выбрать. Она должна быть счастлива с ним. А тут обратное действие. Агафон ещё не знал, что слёзы имеют двойной смысл, а поцелуи вообще не принимал во внимание. Он не понимал их смысла. Поэтому сейчас он и шипел гортанно-булькающим образом, выражая так свою ярость и недовольство. А ещё его лицо заострилось, готовое к трансформации.

Родника опешила от такого. Слёзы сразу перестали литься. Она обхватила лицо Агафона двумя руками и, смотря в его глаза, стала успокаивать.

– Всё хорошо, Агафончик. Успокойся. Всё хорошо, – повторяла Родника монотонно спокойным умиротворённым голосом.

И Агафон действительно стал успокаиваться. Взгляд просветлялся. Родника поняла, насколько они разные и что своей реакцией на встречу напугала своего друга.

– Ну, вот и хорошо, Агафон. И чего ты так разволновался? – вздохнула спокойно Родника и теперь стала гладить Агафона по плечам.

Агафон от прикосновений опять начал урчать, как котёнок. Но Родника хотела узнать причину расстройства её друга, чтобы потом больше не возникало подобных проблем. На этот раз она первая прикоснулась своим лбом ко лбу Агафона и всё поняла, но решила прояснить ситуацию. Родника пыталась показать мыслеобразами ему, что слёзы несут в себе две разные функции. Родника показывала примеры слёз горя и слёз радости. После этого Агафон ещё довольнее заурчал. Родника поняла, что он разобрался в их недоразумении, т.к. он опять попробовал её солёные щёки на вкус, пытаясь запомнить информацию, которую они несли. Он уже разложил в голове их на составляющие, проведя анализ на химические элементы. Да, он и такое умел. Являл в себе химическую лабораторию.

Потом Родника мысленно у Агафона спросила, почему он не ходит, показав картинку в голове его при ходьбе. Оказалось, что он просто не умеет, а за то время, что он отсутствовал, у него не было времени попробовать, не говоря уже о том, чтобы научиться. Этим они и занялись все последующие дни. Начали в воде, постепенно выходя на берег. Оказалось, что в воде Агафон может находиться в любой ипостаси, т.к. сам контролирует переход.

Родника пыталась помочь Агафону, поддерживала его, но он постоянно отказывался от её помощи, сбрасывал её руку. Он всё делал сам. А ещё ему было приятно, что у него получается и от этого Родника радуется и прыгает от счастья. Кроме хождения Родника обучала Агафона и речи.

Агафон обладал ещё одной уникальной способностью – читать мысли на расстоянии, поэтому ему не нужно было слышать звуки, но общение было бы односторонним, ведь Родника его-то мыслей не слышала. Чтобы услышать, надо было постоянно соприкасаться лбами, а это постоянно делать неудобно. Поэтому Родника и предложила Агафону научиться говорить. Алфавит он знал уже давно, т.к. Родника ему показала буквы, когда сама ещё только начала учиться в школе. Оставалось только показать, как они звучат. А потом дело пошло быстрее. Агафон схватывал всё на лету. У него была потрясающая помять. Стоило Роднике представить себе в голове картинку какого-нибудь предмета с написанием и произнести её название, Агафон моментально это запоминал. Естественно, было много казусов и смешных ситуаций, когда он неправильно произносил тот или иной звук, потом слова, неправильно ставил ударения, но всё это добавляло в процесс обучения свою изюминку. Обучение не было скучным и слишком заумным и оба получали массу удовольствия от процесса. Агафон был доволен тем, что у него получается. Родника радовалась его результатам, а ещё ей было просто весело.

За неделю они выучили столько слов, сколько сама Родника вообще могла вспомнить. Теперь Агафон мог понимать Роднику, даже если они не соприкасались лбами. Стало легче, а то Роднике казалось, что на лбе от их общения у неё уже возникли мозоли. Но общение мыслеобразами они не прекратили, т.к. надо было научить ещё Агафона строить предложения, соблюдая времена. Вот здесь возникли трудности, т.к. сама Родника затруднялась в объяснении. Но дело шло, хоть и медленнее. Через две недели они уже изъяснялись только с помощью слов, оставив мысленное общение только по необходимости. Агафон иногда путался в построении фраз, но это походило на то, как это часто делают иностранци, поэтому было не так страшно.

Кроме обучения Агафона речи, они ещё вместе много плавали. Причём Агафон с Родникой отплывали намного дальше от берега, чем это делала сама Родника. С Агафоном ей было не страшно, тем более он всегда её страховал.  Прижав её к своему телу, в животной ипостаси, они исследовали дно моря на глубине до 20м. Сама же Родника погружалась без снаряжения на глубину до 13 м и могла спокойно задерживать дыхание на 3 минуты. Теперь же в считаные секунды, Агафон мог поднять Роднику на поверхность, чтобы она подышала, и вернуть обратно. Он так же как-то управлял её давление, чтобы погружение  проходило более комфортно. Много подобных странностей замечала Родника за Агафоном. Естественно, при таких прогулках Родника надевала на себя костюм дайвингиста, т.к. на глубине было очень холодно, да и осень уже вступала в свои права. Это Агафону всё было нипочём, как будто он тут, под водой, всю жизнь прожил.

Будучи любительницей морских погружений, Родника увлекалась дайвингом, поэтому знала много интересных мест в Крыму, вернее в море. Когда ещё Агафон находился в корабле, и они с Родникой мысленно общались, то она показывала ему картинки этих мест, где она совершала погружение.

Одним из таких мест, причём одним из самых популярных среди «аквалангистов» считался Тарханкуп. И хотя он находился в другой части Крыма, Агафон хотел его посетить. От Родники он слышал, что большая часть всех достопримечательностей Тарханкута находится на глубине до 20 метров и что здесь до сих пор можно найти амфоры, старинное оружие, монеты и другие предметы с затонувших судов. А т.к. Агафон понял, что в этом мире всё покупается за деньги, которых у него нет, то решил поискать золото в морских глубинах. Родника рассказала ему, что старинные монеты дорого стоят среди коллекционеров.

Вот туда и отправились Родника с Агафоном. Причём Агафон решил плыть своим ходом, а Родника на нанятой машине. У Агафона взыграл азарт, кто быстрее доберётся до конечного пункта и хотел проверить, на что способен местный транспорт. Роднике надо было преодолеть около 290 км до посёлка Оленёвка. На путь у неё ушло около 5 ч. Агафону по морю надо было преодолеть около 400 км. Он потратил 4,5 ч. Родника была в шоке. Подружившись с акулоподобным существом, Родника ещё в детстве всё изучила об акулах. И она знала, что самая быстрая акула – это акула мако. Скорость этой акулы при нападении на добычу может достигать 80 км/час. Она догоняет и более быстрых, чем она, за счёт своего молниеносного старта. Мако разгоняется до 60 км/ч всего за 2 секунды. Рыба так же способна подпрыгнуть над поверхностью воды до шести метров в высоту. Но обычная скорость акулы всё же намного меньше, не больше 10 км/ч.

Скорость свою акула развивает благодаря форме тела и хорошей кровеносной системе. В отличие от других акул, мышцы мако пронизаны большим количеством капилляров и постоянно подогреваются кровообращением. Поэтому они могут быстро сокращаться и способствовать набору высокой скорости. А ещё такие возможности ей обеспечивает мощный хвост и уникальная форма тела и строение кожи, сводящее трение с водой к абсолютному минимуму. Кожа мако состоит из рифленых чешуй, которые удерживают воду возле тела акулы и распределяют её на различные направленные потоки. Выходит, что при движении хищника поток встречной воды встречает лишь слабое трение с водой в чешуе, и общая скорость движения возрастает. Акуле мако для развития таких темпов движения требуется почти в 6 раз меньше усилий, чем для разгона абсолютно гладкого корпуса подводной лодки.

А Агафон выходит двигался со скоростью почти 90 км/ч. Причём постоянно двигался с этой скоростью. Роднику в очередной раз удивили способности Агафона. А Агафон-то как был счастлив, опередив по скорости современный транспорт. Счастье прибавила и находка старинной амфоры с золотыми монетами килограмма на 1,5.

К счастью, Родника уже не раз сталкивалась с подобным. Многие её знакомые-дайвингисты находили золотые монеты (даже она пару раз нашла по одной золотой монете), конечно не в таких количествах, но главное она знала, куда их сбыть. Естественно, они не могли получить полную цену от их стоимости, а только треть, но и это доволи крупная сумма денег. Так за монеты они получили около 15 000 $. Монеты Родника продала в Симферополе, когда ехала обратно в свою бухту. Она сама обращалась к коллекционеру. Агафон доверился ей, т.к. сам ничего не понимал в этом, да ещё и плохо говорил. Да и Агафон возвращался в бухту их совместного пребывания опять же своим ходом, морем.

Половину из этих денег Агафон отдал Роднике, объясняя это тем, что она на него тратилась: покупала одежду (которую он пока не носил, но она планировали в будущем вылазку в город), еду и вообще заботилась о нём в то время, как он – мужчина, и он должен заботиться о ней – женщине. Родника не стала с ним спорить, себе дороже будет, поэтому взяла деньги, хотя и не чувствовала в них недостатка. Её богатые бабушка с дедушкой постоянно спонсировали внучку, наученные горьким опытом с их дочерью Анфисой, которой чуть не лишились, отказавшись когда-то от неё из-за разных взглядов к жизни. Поэтому сейчас души не чаяли во внучке и баловали, как могли.

Кстати, скупщик-коллекционер за небольшую сумму продал Роднике и несколько карт. На них были отмечены предполагаемые места нахождения древних затонувших кораблей с ценными грузами (золотом, серебром и др. старинными предметами, которые высоко ценятся среди коллекционеров), которые он бы не против был заполучить. Здесь значилось не только Чёрное море, но и Эгейское и Средиземное. Так же Родника купила для Агафона и миноискатель (металлодетектор). Она подумала, что он ему пригодиться, т.к. она видела, как Агафону понравилось искать клады и она была уверенна, что он продолжит это делать. И оказалась права.

Агафона накрыла денежная лихорадка. Он вдарился в поиски сокровищ. Родника даже реже стала его видеть, раньше хоть плавали вместе. А Агафон отыскал ещё пару кладов, начав пока исследовать Чёрное море у берегов. Один – нашёл у Мыса Алчак, окружающего Судакскую бухту. Родника рассказала Агафону как-то, что этот мыс Алчак –древний коралловый риф Чёрного моря. И у его подножья  была обнаружена древняя стоянка эпохи Бронзого века, а 60-х годах археологи нашли здесь клад золотых боспорских монет III века новой эры. Вот Агафон и решил найти золото в ближайших подводных глубинах, что ему и удалось, правда не так много золотых монет на этот раз составляла его находка. Второй клад, а точнее уже третий, Агафон нашёл напротив мыса Форос. Хотя там он и извлёк несколько монет, но больше всего его потрясла другая находка – скифский длинный кинжал Акинак, который он решил оставить себе, предварительно очистив его от наростов морских отложений.

Стоит заметить, что совместное времяпрепровождение Агафона и Родники на море было не таким частым, даже когда Агафон и не искал сокровища. Агафон часто просто оставлял Роднику одной и надолго отправлялся в море, причём не говорил, когда вернётся. Но всегда приносил ей рыбу, чаще кефаль, т.к. он знал, что Роднике она больше всего нравиться в сыром виде, и горбыля, который ей нравился жареным.

Сам же Агафон ел только живую рыбу, которую ловил в море и тут же съедал. Родника пыталась познакомить его с кухней её мира, но эта еда не особо понравилась Агафону. Разве, что только овощи: помидоры и огурцы, из которых Родника делала салат. Пришлись по душе ему и суши, которые сама делала Родника из только что выловленной рыбы. Поэтому Родника сделала вывод, что и рис Агафон может употреблять. А вот гречка ему не понравилась. Ещё из круп Агафон признал овсянку и перловку. Понравился ему и хлеб. А когда Родника пыталась накормить его бутербродом с маслом и красной икрой, то Агафон стал плеваться.

Родника взяла себе на заметку, что Агафон категорически не приемлет консервированные продукты, солёные и жареные. Оказалось, что ему даже мясо не понравилось, хотя Родника и сама его не ела, но всё же решила поэкспериментировать над Агафоном, и всё же пришлось вычеркнуть и его из списка допустимых Агафону продуктов питания.

Все эти эксперименты с едой Родника проводила, чтобы знать, чем кормить Агафона, когда выдастся такая ситуация, что моря (или другого водоёма) поблизости не будет. Вдруг он окажется в городе и на долгое время.

Кстати, по поводу успешного овладения речью, Родника с Агафоном устроили вылазку в город за продуктами. Родника решила показать Агафону то, что она показывала ему в мыслях, а так же посмотреть, как он будет ориентироваться в незнакомой обстановке. Агафон уже доволи сносно ходил, хотя его походка и была необычной, звериной что ли – мягкой и одновременно резкой. Родника давно уже приобрела Агафону одежду, сняв с него предварительно мерки и, когда ездила в город за продуктами, то прикупила необходимое.

Долго ей приходилось убеждать Агафона одеть вещи. Он ни в какую не соглашался, ведь всё время ходил голым. Ему всегда было тепло, он не мёрз. А вот Родника вечерами уже одевалась, т.к. осень всё же стояла на дворе. И ночью уже она спала в палатке, а не на открытом воздухе под небом, как летом.

Вылазка в город (Судак), можно сказать, прошла не так уж, чтобы сказать, что совсем плохо. Хотя началась и с курьёзного случая. Агафон по выходу из автобуса, который привёз их из близлежащего к бухте посёлка в город, чуть не начал трансформироваться. Причём он уставился на какую-то девушку и занервничал. Родника сначала не могла понять внезапной смены настроения Агафона, когда он начал тяжело дышать, постоянно принюхивался и втягивал глубоко носом воздух, повторяя про себя: «Кровь. От неё пахнет кровью». Родника сначала не сообразила о чём он, а потом поняла и быстро увела Агафона. Она догадалась, что он почувствовал девушку, у которой были критические дни (менструация) и так остро среагировал на запах крови.

Когда Родника увела Агафона в безлюдное место, то прояснила ему ситуацию. Агафон знал о некоторых особенностях женского организма её мира. Этот вопрос они разбирали ещё, когда Родника была подростком, и её саму коснулось это в 13 лет. Да, они разговаривали даже на такие темы, но больше с научной точки зрения, сравнивая их виды. Родника знала, что у женщин аваторианцев такого понятия, как менструация, течка и тому подобного нет.

И вот теперь Агафон столкнулся с этим наяву, и теперь у них появилась проблема, большая проблема, как с этим теперь быть. Ведь Агафон будет постоянно так реагировать. Родника подумала и о себе. Последние критические дни у неё были как раз тогда, когда Агафон исчез после болезни, поэтому ей повезло, и она избежала контакта с ним. Следующие должны будут начаться уже через дней пять. И теперь она боялась, как Агафон отреагирует на это, на неё. Родника знала, что его животно-акуличья сущность от своих предков переняла сверхчувствительность. Ведь обоняние у акул – одно из лучших на планете. Акулы способны улавливать запах крови, разведенной в воде в пропорции 1:1 000 000, что грубо можно сравнить с одной чайной ложкой в ЗИЛ-овской цистерне, которая ездит по улицам, дороги поливает летом. Т.е. они могут почувствовать небольшое количество крови  на расстоянии, как правило, 400-500 метров.

А ещё Родника знала, что обоняние акул настолько остро, что они способны распознать, какая – левая или правая – ноздря улавливает химический запах самой первой. Хищницы изменят направление движения в сторону той ноздри, откуда поступил сигнал первым. А всё из-за того, что для обработки обонятельной информации используется аж 14 % мозга.

Агафон пообещал, что постарается сдерживаться, если опять почувствует запах крови. Но второй раз повторилось то же самое – началась полутрансформация. Родника, как когда-то уже делала, обхватила его лицо руками и заставила смотреть в её глаза и слушать её голос.

– Агафон. Всё хорошо. Не надо превращаться, – монотонно повторяла она и его потихоньку отпускало.

Позже он уже сам брал себя в руки и можно сказать, что его первое посещение города на Земле прошло более менее без лаж. Агафон ничему не удивлялся, ни на что не отвлекался, не глазел по сторонам – в общем, не опозорился и не показал себя дикарём. Даже наоборот. Женское внимание преследовало его всю дорогу. Ему строили глазки, с ним заигрывали. Даже не обращали внимание на то, что он не один. Родника на его фоне терялась. Мелкое недоразумение (1 м 60 см на фоне 1 м 90 см), которое доставала только ему по грудь. А ещё Родника, на свою голову, очень хорошо его одела. Агафон выглядел модным и брутальным мужчиной. За последнее время его мышцы от плавания ещё больше окрепли, и теперь он выглядел, как с обложки модного журнала. А если добавить сюда ещё необычную внешность с длинными волосами, то он выглядел, как герой фэнтези. Родника как-то перестала обращать внимание на внешность Агафона и забыла, насколько она необычная. Вот теперь и получала за свою неосмотрительность – женскую злость, зависть, вожделение.

Агафон читал отголоски эмоций и мыслей девушек и женщин, проявляющих к нему внимание, и был в курсе, чего они хотят от него. Только это его не трогало, и было безразлично. А вот эмоциями Родники он наслаждался. Его самочке не нравилось, что на её самца устроили охоту. Внутри у неё бушевала буря, но она никак это не показывала. Родника понимала, что Агафон не её собственность, хоть она и привыкла за последнее время считать, что он её, т.к. он общался только с ней. Ей хотелось схватить его за руку и увести подальше от этих охотниц, но она себя сдерживала. Родника понимала, что Агафон не тот парень, с которым это можно провернуть. Он – пусть и на половину хищник, но он выбирает и решает, как действовать. Родника уже убедилась в этом на своём опыте, когда пару раз пыталась проявить инициативу по отношению к нему.

Вот она и изнывала от ревности и от бессилия, что-либо изменить. Агафон читал Роднику, как открытую книгу. Его самочке не нравилась ситуация. А то, что не нравится ей, не нравиться и ему. Поэтому он не затягивал ситуацию. Ему хотелось только убедиться, что Роднике не всё равно, что она не сбегает, не бросает его и не оставляет на других самок, а как может, защищает своё, пусть и просто присутствуя рядом. И Агафон уводил её подальше, грубо отшивая назойливых поклонниц.

В общем, город Агафону не понравился. Грязный воздух от машин, грязные мысли людей заставили их не задерживаться здесь. Прикупив всё необходимое, они вернулись в свою бухту.

2.4 Эмоциональная сторона отношений

А Родника после поездки в город осознала, что влюбилась в Агафона по самые уши. Что она уже своей жизни не может представить без него. Но что делать, чтобы донести это до Агафона – она не знала. Как добиться ответных чувств? Она понимала, что от неё ничего не зависит. За столько времени, что Родника знала Агафона, она хорошо его изучила и понимала, что только он сам будет решать, быть им вместе или нет. Никакие намёки, никакие провокации на него не подействуют. Тем более не стоит проявлять инициативу и всё брать в свои руки. Это только его разозлит, т.к. Агафон не любит, когда решают за него. Но Агафон никак не проявлял своих чувств и никак не показывал, нравиться ему Родника или нет, как женщина. Он никогда её не целовал, не обнимал. У них были типичные дружеские отношения, хотя больше смахивали на отношения брата и сестры.

Родника заметила, что Агафон вообще был скуп на эмоции. Никогда не радовался открыто, не улыбался и не смеялся. Иногда Агафон был довольным. В такие моменты его лицо разглаживалось, уходила хищная сторона его. А ещё он тогда всегда урчал. Вообще его реакция на всё была только из двух эмоций: довольство и недовольство. Причём недовольство всегда было более ярко выражено, иногда переходило в злость, агрессию. Роднике казалось, что Агафон себя сильно сдерживает во всём, контролирует постоянно. Она задала ему вопрос об этом. И Агафон подтвердил её догадки. Кристалл, что у него на шее блокирует чрезмерное появление всех эмоций. Конечно, его главная роль состоит в основном в гашении агрессии Агафона и сдерживания его животной сущности, но получается, что это несло за собой и побочный эффект в виде подавления всех проявлений эмоций, абсолютно всех эмоций.

Агафон сказал, что он работает над кристаллом, чтобы научиться разграничивать полюса, т.к. ему на самом деле трудно держать всё в себе. Отсюда он часто раздражителен, а если произойдёт срыв, то даже кристалл не поможет. Агафон вообще не сможет себя контролировать. И тогда Роднике лучше находиться, как можно дальше от него, ибо он и сам не будет ведать, что творит. Были бы взрослые аваторианцы, они бы объяснили, как работать с кристаллом, но, увы, они погибли, а обучающих программ по кристаллам нет.

Родника спросила Агафона, почему он тогда вообще не снимет кристалл? На что он ответил, что в таком случае животная часть его может взять верх над человеческой. Так действует на него излучение Земли. Агафон станет тогда животным, хищником, пусть и будет находиться в получеловеческой форме.

Но, не смотря на скупость эмоций и проявления чувств, Агафона всегда приплывал на ночёвку на берег и каждый вечер проводил один и тот же ритуал. Он вылизывал Роднику перед сном. Когда первый раз он это сделал в первый же вечер своего появление после двухнедельного исчезновения, Родника пришла в замешательство и не знала, как себя вести с ним, когда он начал её вылизывать. Она попыталась воспротивиться этому, но он только тогда зашипел на неё. Поэтому Родника побоялась ему перечить, ведь каждый её протест сопровождался шипением.

А Агафон вылизывал не всю её, а только те места, которые отличались более сильным потоотделением. Он вылизывал подмышки, места сгиба рук, заднюю часть шеи, опускаясь ниже вдоль позвоночника и поясницу. Здесь сопротивлялась Родника из-за того, что было щекотно. Вылизывал под грудью, паховую область, под ягодицами. Здесь особо сопротивлялась Родника из-за интимности мест. И именно из-за этих мест шла настоящая борьба между ними. Родника ни как не давалась, а Агафон только и мог, что шипел. А потом просто скрутил её и доделал то, что был намерен сделать.

Он пытался проделать свою процедуру и в самое укромное место Родники, но тут она уже начала так брыкаться, что он оставил эту попытку. Хотя её запах и выводил его из себя. Хотелось попробовать её всю, но ещё было рано.

После процедуры «омовения», когда Агафон, наконец, оставил Роднику в покое, она, обидевшаяся и красная от смущения и стыда, ушла в палатку и забралась в спальник. Агафон же спал под открытым небом голый, лёжа только на спальнике, который ему одолжила Родника. И так повторялось из вечера в вечер. Правда с каждым разом Родника всё меньше сопротивлялась, привыкая к странностям своего друга. Но к своему сокровенному месту его по-прежнему не подпускала. Агафон шипел, но она была непреклонна. Она уже перестала бояться не только его, но и его шипения.

Родника поняла, что Агафон не причинит ей вреда и что он не переступает дозволенной черты. Так, что она смерилась с процедурой, воспринимая её, как чудачество Агафона. Но после совместной поездки в город, Родника по-другому отнеслась к тому, что делал с ней Агафон. Она иначе посмотрела на это. Она иначе посмотрела и на самого Агафона. Родника стала ощущать его прикосновения. Она стала чувствовать. Теперь прикосновения языка Агафона к коже Родники вызывали у неё отклик. Внизу живота стало разливаться необычное тепло, приятное и покалывающее, сопровождающееся небольшими судорогами. Кожа покрывалась пупырышками, волоски на ней вздыбились. Дыхание Родники участилось и она начинала даже постанывать.

Агафон заметил все изменения, происходящие с его самкой, т.к. менялся её запах. Теперь тело Родники распространяло вокруг феромоны желания, символизирующие Агафону, что его самка признала его и готова с ним спариться. Вот только ему было пока нельзя это делать. Тело Родники было ещё не готово его принять. Дело в том, что своими вылизываниями, Агафон втирал в кожу Родники свою слюну, в которой содержалось вещество, позволяющее адаптировать тело Родники к его телу. Они были разными видами, из разных миров, поэтому при спаривании с ним, она могла просто умереть. Его пот для неё был ядом. Его сперма вообще, как кислота. Поэтому необходимо было время, чтобы организм Родники познакомился с новой субстанцией, принял её пока в минимальных количествах, адаптировался.

Это напоминало то, как некоторые люди становятся невосприимчивы к ядам. Они просто принимают яды сначала в микроскопических количествах, увеличивая дозу с каждым разом, пока организм не начинает сам вырабатывать защиту против них.

Вот что-то подобное требовалось и Роднике. Но она этого не знала и её тело этого не знало. И фонила она на несколько миль в округе. Агафон от её запаха стал сходить с ума. Хорошо, что на нём был кристалл с его планеты, который сдерживал его порывы, поэтому он не набросился на Роднику и не изнасиловал её, но и сдерживаться совсем тоже не мог. Он перевернул её на живот, накрыл её своим телом и стал потираться об неё, попутно покусывая её за шею и плечи, и ещё сильно рычал при этом.

Родника испугалась такой реакции Агафона. Сначала она и сама была готова раздвинуть перед ним ноги, когда его язык блуждал по её телу, и она потеряла голову, всё стало казаться таким нереальным, как будто это происходило не с ней. Но теперь она очнулась и быстро спустилась на землю. И теперь ей хотелось всё это прекратить. Вот только Агафон не собирался её отпускать. Почувствовав изменение в настроении и эмоциях Родники, а так же её сопротивление, у него ещё больше разыгрался азарт охотника. Он впился зубами в иллюзорный загривок Родники и, яростно рыча, продолжал тереться об неё.

Родника, зная повадки акул, изучив этот вид хищников досконально, сразу сообразила, в чём дело и что своим поведение показывал Агафон (который хоть и на половину, но был этим хищником, пусть сейчас и находился в человеческой ипостаси). Родника поняла, что не стоит сопротивляться и злить зверя Агафона, поэтому постаралась успокоиться и расслабиться. Легко было сказать, но трудно сделать. Родника долго боролась сама с собой, но, когда у неё получилось отключиться от реальности, то она заметила, что и Агафон уменьшает хватку и успокаивается. Родника обрадовалась, что продолжения не будет. Но теперь ей придётся себя очень сильно контролировать при следующих процедурах, чтобы снова не спровоцировать Агафона.

После того, как Агафон пришёл в себя, он просто оставил Роднику и вышел из её палатки, как ни в чём не бывало, располагаясь на ночь на улице. А вот Родника долго не могла уснуть, прокручивая в голове последние события. Она не могла разобраться в себе. Раз ей так нравиться Агафон, раз она его любит, то почему так сильно воспротивилась тому, чтобы он стал её мужчиной. После долгих мытарств она пришла к одному неутешительному выводу. Она просто хочет, чтобы Агафон показал и сказал о своих чувствах. Хочет, чтобы он целовал её, обнимал, крепко прижимал к груди, был нежным, ласковым. Она хочет видеть его эмоции. И Родника осознала, что вряд ли она их увидит, вряд ли услышит слова любви из его уст. Вряд ли она получит то, что хочет. Только не от Агафона. Он просто другой. Ему всё это не свойственно. Он не понимает этого и вряд ли поймёт. И от этого Роднике стало так тоскливо, так гадко на душе, что хотелось завыть.

Ей надо было решать. Или она воспринимает Агафона таким, какой он есть, любит его таким и соглашается жить с ним таким. Либо она посылает всё к черту. Только вот сможет ли она отказаться от Агафона, если он настолько глубоко проник в неё, если он стал частью её, и, причём, уже давно.

Если она лишиться руки сможет ли она полноценно жить? Можно конечно приспособиться, но жизнь уже не будет прежней, будет ущербной. Вот Родника и понимала, что без Агафона будет так же. Не сможет она быть  с другими парнями. Всё будет не то.

Агафон слышал мысли Родники, слышал её эмоции и ему они не нравились. Его самка воспринимает его, как безысходную для себя ситуацию, как будто у неё нет других альтернатив, и она смирилась с тем, что имеет. Не таких эмоций он ожидал от Родники. Он хотел чувствовать её восхищение им, её радость от того, что он рядом. Хотел чувствовать то, что она считает его самым-самым лучшим, сильнее всех, быстрее всех, лучше всех.

Агафон словил себя на мысли, что никогда бы не подумал, что это так важно для него. Важно, что думает о нём Родника. Он хотел не просто ей обладать. Он ВЫБРАЛ её в качестве своей пары. Он РЕШИЛ, что сделает её своей самкой. Но он хотел, чтобы и Родника выбрала его без лишних раздумий. ВЫБРАЛА его. Чтобы выбор был обдуманным, окончательным и бесповоротным, без всяких сомнений. Выбрала из множества кандидатур, посчитав самым достойным и сильным самцом, на которого можно положиться, которому можно доверить свою жизнь, от которого хочется завести потомство.

Агафон стал рычать от того, что пока не получил того, что хотел. И, впервые за то время, что был с Родникой, он отправился в море ночью поохотиться и сбросить раздражение.

2.5 Бегство

А на следующий день Родника засобиралась домой. Она с Агафоном затрагивала тему её отъезда ещё раньше, но точной даты не называла. Да и он сам знал, что Родника всегда покидает эти места как раз где-то в это время. Они обсуждали и её дальнейшие планы. Родника сообщала Агафону, что собирается к своим друзьям-дайвингистам, которые уже ждут её на атлантическом побережье Испании, а точнее на Канарах, а ещё точнее – на острове Фуэртевентура. И вот теперь, без предупреждения, Родника сбегала от Агафона.

Агафон и раньше говорил, что не поедет с ней, когда она ему предложила составить ей компанию, что сам доберётся до места. Тогда-то она и рассказала и показала на карте, куда он должен доплыть. Этот разговор состоялся после посещения ими Тарханкута. Тогда Родника поняла, что преодоление такого огромного расстояния для Агафона будет не проблемой. А Агафон должен будет из Чёрного моря через пролив Босфор (620 км + 30 км) попасть сначала в Мраморное море. Далее (190 км), через пролив Дарданеллы (65 км) –в Эгейское и Средиземное море (более 200 км). Из Средиземного моря через Гибралтарский пролив (60 км) он тогда только попадёт в Атлантический океан. И вот, наконец, ему останется добраться до Фуэртовентуры (это ещё около 1100 км). В общей сложности Агафону нужно будет преодолеть больше 4000 км.

И теперь Родника вернулась к этому разговору. Агафон подтвердил, что намерен своим ходом добираться до места, куда направляется Родника. А ещё он сказал, что он обплавал всё Чёрное море, побывал на Мраморном, и даже доплывал до Эгейского моря. Агафон сказал роднике, что они встретятся на месте. Он сам её найдёт по излучению, идущему от кристалла. И тут Агафон нырнул в море и через минут десять вернулся с точно таким же кристаллом, как у него, и повесил Роднике на шею. Оказывается, он мог проникать в корабль-камень. Оттуда-то он и принёс Роднике Кристалл, а ещё ранее и себе.

Родника предупредила Агафона, что не сразу собирается на океан. Она хочет задержаться дома, в Москве, погостить у бабушки с дедушкой и повидать мать. Поэтому они встретятся не ранее, чем через дней 10. Агафону это не очень понравилось. Его самочка так долго будет оставаться вдали от него. Но Родника пошутила, заверив его, что за такой короткий срок она не выскочит замуж, тем более, что и подходящей кандидатуры у неё нет. Шуток Агафон не понимал, хотя суть её речи понял. Понял, что его самка не собирается обращать внимание на других самцов.

– Надеюсь, что ты глупостей не наделаешь. Иначе будет только хуже. Хуже не тебе, а тому, кто появиться рядом с тобой, – просто ответил Агафон на шутку Родники, впервые открыто заявив на неё права.

Родника быстро свернула свой лагерь, сгрузила вещи в рюкзак, многие оставила в своём схроне. Больше всего она провозилась с лодкой – байдаркой, которую она привезла с собой. На ней она ездила за водой к маяку или в ближайший посёлок, а так же за продуктами. Кстати, она научила грести и Агафона, но тому не очень пришлось это занятие по душе. Он всё же предпочитал добираться по морю своим ходом, т.е. вплавь.

Вызвав катер, Родника всё сгрузила в него и с Агафоном отправились в ближайший посёлок. Там Агафон помог весь багаж Родники погрузить в такси. На прощание Родника сама его обняла, т.к. знала, что никакой реакции от Агафона не дождётся. Он только потёрся о её щёку, а потом долго вдыхал запах её волос.

– До встречи, – сказала Родника, отстраняясь и одевая солнечные очки из-за нахлынувших вдруг слёз, чмокнула Агафона в щеку и села в такси.

Вот и всё, никаких поцелуев, никаких лишних слов, никаких маханий рукой на прощание. Родника уехала в Симферополь, чтобы затем на поезде добраться до Москвы, а Агафон отправился назад в бухту.  Он был зол, очень зол. Он почувствовал вкус слёз Родники, а проведя анализ и сравнив его с прошлым результатом, понял, что это другие слёзы. И на этот раз – слёзы грусти и печали. Вот только он не мог понять их причин. Что так расстроило его самочку? Ведь он сам ничего не сделал. Как же ему было тяжело порой понять Роднику, её эмоции, их причины.

Агафон как-то спросил её об этом. На что получил такой ответ, что ещё больше запутался. Родника объяснила ему простую истину, что порой сами женщины не могут понять чего они хотят, и почему так, а не иначе реагируют на ситуацию. Их предпочтения могут меняться со скоростью света. Сначала хотят одно, потом другое, причём порой полностью противоположное. Одно дело, что это происходит с беременными женщинами, ведь объяснить их поведение можно, списав всё на гормоны. Мужчины же нашли другое оправдание – всё из-за ПМС. Родника пыталась объяснить Агафону, что это такое, но он не понял всё равно истинных причин.

Изучив историю своей планеты, просмотрев кучу материала, Агафон сравнивал поведенческие стороны его народа и Родники и не мог понять, что не так. У них (на Аватории) – было всё просто. Если кто-то чего-то желает, то говорит об этом напрямую, без увиливаний и подтекста. Если не говорит, то показывает своим поведением, причём всем всё понятно, т.е. есть определённые сигналы поведенческого характера одинаковые для всех. Ну, типо того, как если самец хочет спариться с самкой, то начинает её покусывать.

Когда же Агафон вместе с Родникой выбирался в город, и он читал мысли девушек и женщин, то он себе мозги сломал, пытаясь разобраться в хитросплетениях их логики от несоответствия их поведения и их желаний.

Вот и Роднику он не мог понять. То она расстраивается, что не знает, хочет быть с ним или нет. То расстраивается из-за того, что расстаются на несколько дней. Он не знал, чего она хочет от него, т.к. она не говорит вслух и не показывает, а в голове у неё царит такой хаос мыслей, что сам чёрт ногу сломает. То желает его, то хочет, чтобы он отвязался от неё.

У обоих теперь представилось время серьёзно подумать вдали друг от друга. Посмотрят, как они смогут жить порознь. Время в разлуке расставит всё по своим местам и внесёт полную ясность в их отношения.

Аннотация к следующим главам.

Сюжетная линия с Родникой будет прервана. Она появиться только в 6 главе. Глава 3 понравиться тем, кто любит море, океан, подводный мир. Главы 3-5 больше относятся к научной фантастике.